— Она не станет с тобой общаться. Оставь всплески эмоций для личного психиатра. — почему-то нервно сказал Дрейк, что настораживало. Он был спокоен, даже когда жена говорила о разделе имущества, но тот факт, что я могу увидеть его жену — выводил его из колеи. Что за черт? — Убирайся и не смей болтать гадости. Иначе заберу все те шмотки, что были куплены за мои деньги, и выкину в реку. Посмотрим, как ты проживешь без новых коллекций со своим длинным языком.

— У моего любовника тоже есть жена… — внезапно сказала Ребекка, словно уже смерилась с тем, что Дрейк выгнал ее из своей жизни из-за череды мужчин в постели. Ее слова сквозили обреченностью и тоской. — Я у него спрашиваю, почему ты ей изменяешь? А он говорит: это заложено в суть мужчины. Жена дома создает уют, а муж зарабатывает и расслабляется так, как может. Ибо заслужил.

— Может он просто мудак? — с насмешкой спросил Дрейк, никак не отреагировав на заявление о женатом любовнике.

— Может быть… Именно поэтому я всегда выбирала тебя и буду выбирать. — девушка прокашлялась, а затем нежно прошептала: — Медвежонок, может не все еще потерянно? Я прощу тебе все измены, могу даже согласится на свободные отношения. Трахай кого хочешь. Я ведь знаю, что они для тебя всего лишь безликие куклы с дыркой между ног… Главное, чтобы сохранить брак!

— Брака уже нет, Ребекка. — постановил Дрейк. По коридору раздались посторонние шаги, когда мужчина сказал: — Помогите моей бывшей жене найти выход, а еще заберите ключи и поменяйте замки в доме. Знаю, что рано, но постарайтесь устроить это в течении часа.

Я стояла там у двери и слышала, как может низко пасть женщина, которую бросили. Она проклинала меня через двери, обзывала, а затем ругала себя, невнятно повторяя о том, как сильно завидует. Любила ли она Дрейка или его деньги? Вряд ли мы когда-то узнаем.

Тем не менее, мужчина пошел ее проводить. Неведомая сила притянула меня к окну и я засмотрелась вниз, пока минут через пять не увидела, как двое охранников ведут девушку к парковке у дома. Она была почти с головой закутана в черное одеяла, но ветер слегка сдернул его, позволяя увидеть белую прядь волос.

— Все шлюхи блондинки, — с непонятной мне злобой заключила я, испытывая какую-то странную радость, что Дрейк ее прогнал. Кроме того, он снова холостяк!

Тяжко выдохнув, я подошла к софе и прилегла, чувствуя обильное головокружение. Слишком много событий за последний день. Проведя руками по телу, снова ощутила прикосновения Дрейка, а затем закрыла глаза и представила, как стоит перед ним потеряна жена и молит о втором шансе…

— Что… Что это? — тихо шепнула себе, нащупав руками трусики. Только сейчас в памяти всплыло, что я не надевала их вчера в клуб, но… как они оказались на мне?

Самые обычное бело белье не вызвало сомнений и опасений утром, ведь я не из тех, кто привык просыпаться без него… Но голая Ребекка навела на нужные мысли.

— Может это ее… одежда? — спросила пустую комнату, а затем скривившись, стянула их с себя и откинула в другой конец комнаты.

Мне было, что сказать Дрейку. И я ждала его, прислушиваясь к тишине коридора, пока не уснула. Мне снился странный сон, как кто-то гладит меня по голове, целует руки, щеки, губы, глаза, тихо шепча:

— Черт… Почему именно ты, малышка? Хоть бы ты ничего не узнала. Хоть бы…

Открыв сонные глаза я увидела нависшего над собой Дрейка. На минуту его лицо показалось мне открытым, полным нежности и трепета, но в следующую секунду он собранно стрельнул в меня холодным взглядом и спокойно бросил:

— Уже двенадцать. Собирайся, Молли. Мы уезжаем.

Медленно подойдя на заплетающихся ногах к зеркалу мимо Дрейка, я сонно посмотрела на себя и демонстративно проведя рукой по волосам, развела их, громко заключив:

— Вот и все. Я готова. Что ты там, говоришь, придумал?

На самом деле, переодеться мне было не во что, и даже трусы сомнительного происхождения теперь валялись в углу комнаты. К тому же, очаровывать Дрейка хотелось все меньше по двум причинам. Первая, слишком мутным был этот мужчина: оставлял после себя уйму вопросов и ни одного ответа. Вторая, чем дольше я находилась рядом с ним, тем сильнее притяжение испытывала.

— Не понравился подарок? — выдернул меня из раздумий Дрейк, сведя брови на переносице и волком глядя куда-то в сторону. Я проследила за взглядом и напоролась на белое белье. И как он заметил, спрашивается?! — Любишь ходить без одежды?

— Не люблю ходить в чужом. — многозначительно приподняла бровь я, а затем повернулась к мужчине. Если он был не намерен говорить о своей жене, то молчать мне не хотелось: — Жаль, что ваш брак закончился так… глупо. Она, кажется, страдает. Почему ты так себя ведешь? Сам ведь не соблюдал целибат…

Дрейк встал с места и пошел на меня, медленно закатывая рука рубашки вверх. Его взгляд то и дело смотрел в глаза, обещая что-то темное и грязное. И, пусть бог мне будет судья, но сил прервать контакт не хватило.

Я стояла на одном месте, словно парализованная и забывала глотать воздух. Лишь когда мужчина приблизился вплотную, жадно втянула его через зубы, утыкаясь взглядом в сомкнутые губы.

— Они новые. Как только такое могло прийти в твою голову, малышка? — вкрадчиво произнес он, а затем тыльной стороной ладони коснулся щеки. Тело словно ударила молния и я дернулась на месте, слегка покачнувшись. Дрейк криво улыбнулся и издал саркастичный смешок, прежде чем хрипло пропеть: — Ты так мило краснеешь, когда нервничаешь. Щеки словно клубнички… Как только вернемся, я возьму взбитые сливки и…

Нет. Это было выше меня. В голове то и дело появлялись картины, как мужчина медленно раздевается, а затем обмазывает тело сладостью. Затем его губы спускаются мне на щеки, шею, грудь и между ног…

— Что насчет твоей жены? Может все таки стоит дать ей шанс? — глухо выдохнула я, медленно отступая назад.

— Хочешь поработать свахой? Не выйдет. — раздраженно процедил Дрейк, вторя каждому моему движения. Каждая клеточка моего тела чувствовала электричество между нами, жар тела и желание Дрейка. Но он играл со мной, как кот с любимым лакомством. — К тому же, ты провинилась. Разбила вазу и стала стучать по двери, кашлять… Как это называется?

Прокашлявшись, я снова уперлась попой в стеклянные дверцы шкафа и оказалась в плену, прежде чем выдохнула:

— Неосторожность.

— Нет. Это называется — наказание, М-о-л-л-и. — хрипло прошептал он, а затем его руки колом упали по обе стороны от меня, позволяя мужчине беспрепятственно окунутся носом в ложбинку на шее и втянуть воздух до одури. — Господи, как же невинно ты пахнешь. Челюсть сводит от желания, тебя укусить… Хотя, знаешь, я могу пойти на уступки и сгладить наказание. Хочешь? — он замолчал, а я, тяжело сглотнув, нервно кивнула, на радость мужчине, который предвкушающе прошептал: — Скажи: «Накажи меня, Дрейк!» Только так, что бы я поверил.